Антон хотел попасть только в одно место- сарай Ильи, где стоял на приколе его верный старый мотоцикл. Только он и мог сейчас выручить Антона. На своих двоих ему уйти не дадут…
– Ломайте, мужики! – скомандовал все тот же властный бас из-за двери. Тотчас дверь начали выламывать. Она содрогалась под мощными ударами железного плеча Балагурова, но пока стойко держала оборону.
– Хорошо, скорректируем угол выстрела с учетом погодных характеристик… Как только окажешься в максимальной точке прыжка, раскрывай парашют. Высота составит где-то полтора километра, не более. Этого достаточно, чтобы потянуть с раскрытием, но не уподобляйся опытным парашютистам- дергай желтое кольцо сразу же. Если парашют не раскроется, есть запасной – нужно будет дернуть красное кольцо. Ветер северо-западный, четыре метра в секунду… Теоретически, ты должен приземлиться в нужном тебе месте. Это будет за внутренними воротами… Садись в кресло, быстро!
Антон сел, чувствуя себя в высшей степени неуютно.
– Сейчас начнется обратный отсчет. Как только он закончится, сжатый воздух под огромным давлением освободится и выстрелит кресло. Вообще-то, парашют по задумке должен раскрыться автоматически, но сам понимаешь, мы такого не планировали, так что раскроешь его сам…
Наружная дверь оранжереи наконец, разлетелась с грохотом, уступая неодолимой силе опера. Долей секунды раньше катапульта выстрелила, выбросив кресло с Антоном с огромной скоростью. Антон пулей пробил стеклянную крышу комплекса и устремился вверх, набирая головокружительную высоту. Заныл позвоночник, выдерживая громадную перегрузку, в глазах потемнело, поплыли разноцветные пятна, захватило дух. Дышать вдруг стало нечем – он захлебнулся мощным встречным потоком воздуха. За считанные секунды Антон оказался высоко над городом. Кресло отделилось, и началось его свободное падение вниз, на город.
Внизу простирались сереющие городские кварталы, подернутые дымкой, напоминавшие паука, широко раскинувшие сети. Чернь кварталов и улиц рассекались голубой лентой Похры почти на равные продольные части- север и юг. В западной части простиралась широкая пойма реки, заросшая густыми лесами. Именно там и находились угодья городских князьков – места охоты и рыбалки, вход в которые простым смертным был заказан. Севернее как на ладони были городские кварталы, поделенные на три части. Гигантское здание казино было хорошо заметно даже с такой высоты. Федеральная трасса отчетливо виднелась широкой серой полосой. И эта полоса приближалась.
Антон дернул за красное кольцо. Красный парашют раскрылся, его дернуло в сторону и вверх. Только бы не отнесло сильно в сторону, только бы не это, взмолился он вслух, хватая ртом холодный воздух и все еще задыхаясь.
Да, просчитавшись с высотой, направление и силу ветра инженер учел правильно. Ветром его сносило как раз в сторону восточного пригорода, во владения Батяни. Где-то совсем неподалеку находился дом Ильи, однако с высоты разобрать, какой именно из домов был его, Антон затруднялся.
Земля стремительно приближалась. Антон догадался, как управлять парашютом с помощью свисающих концов и дернув один из них, скорректировал траекторию движения, уклонившись в сторону от домов. Спичечные коробки росли, превращаясь в деревянные короба. Он явственно различал выбежавших из них наружу людей, разглядывавших парашютиста. Они что-то возбужденно галдели, тыкали пальцами.
Антон свалился на кустарник и ломая сучья, ударился о землю. Позвоночник заныл еще сильнее – перегрузка при катапультировании не прошла бесследно. Парашют мягкой пеленой окутал его, не давая выбраться. Внезапно он дернулся под дуновением ветра, протащил пассажира несколько метров, пока окончательно не застрял в кустах. На мгновение забарахтавшийся Антон испытал приступ клаустрофобии. Сквозь ткань парашюта он явно различал голоса окружавших место падения людей. Запутавшийся в стропах Антон наконец отцепил стропы, и пополз к краю накрывшей его пелены, выбираясь из-под парашюта на божий свет. Люди, возбужденно галдевшие , окружили кольцом его парашют. Не обращая на них никакого внимания, беглец стремительно пробился сквозь нехотя расступавшуюся толпу зевак и , сориентировавшись, помчался прямо к палатке Ильи. Она была в трехстах метрах от места приземления, в этом ему повезло.
Запыхавшись, Антон как стихийное бедствие ворвался в дом нового друга. Все семейство в полном составе обедало за столом в большой комнате. Ссутулившийся отец Ильи сидел спиной ко входу, рядом с ним бабка, и с другого края Илья, увлеченно хлебавший деревянной ложкой щи. Глянув на появившегося на пороге запыхавшегося Антона, он уронил ложку в тарелку.
– Илья, мне срочно нужно уезжать из города!
Парень уже торопливо выбирался из-за стола, и бегом припустил за Антоном, быстро шагавшим к сараю.
– Что случилось, Антон? В чем дело?
– Слушай, друг! У меня нет времени объяснить толком, что случилось. Обещаю, все расскажу позже. Открой сарай, мне нужен мотоцикл. Он на ходу?
– Ах, да, да…сейчас… сейчас… – Илья торопливо закопался в карманах, судорожно нащупывая связку ключей.
Сарай отперли. Бахаревский "Сатурн" стоял как новенький, сияя чистотой даже в полутьме сарая.
– Как видишь, смазал, почистил, заправил. Лучше прежнего! – с гордостью сообщил Илья. – куда ты уезжаешь? Можешь мне объяснить…
– Потом, все потом. Могу сказать только, что вышел у меня небольшой конфликт с коммунистами, и теперь тройка оперов висит у меня на хвосте. Прогнали, как зайца, через полгорода, будь он неладен.. – цедил Антон, устраиваясь на сиденье. – Их задержали на какое-то время в секторе техников, но это лишь вопрос времени. Очень скоро они будут здесь. Просто так Тройка от меня не отстанет.